Не каждый «увидит» на картине Сталина. Необычная выставка в Национальном художественном 3
С весны Национальный художественный музей представляет выставочный проект «Отечеству служим». Впервые за 20 лет он знакомит посетителей с творческими наработками студии военных художников при Центральном Доме офицеров.
Слово «студия» само по себе обманчиво. Оно с равным успехом может означать и любительский кружок по интересам, и объединение профессионалов.
Наши живописцы, очевидно, стремились создать аналог студии военных художников имени М. Грекова при российском Министерстве обороны, которой в этом году исполняется 90 лет. С советских времен она сохранила статус государственной творческой организации. Студии в Минске всего двадцать, и она изначально неформальная. Ее участники открыто декларируют свою главную цель — на новом витке истории вернуться к ценностям, которые исповедовало наше искусство в эпоху советского расцвета. К мастерству отображения реальности. К узнаваемым образам простых людей. К сюжетности и патриотизму. Само создание студии военных живописцев — открытый вызов тогдашнему художественному сообществу, которое в своем большинстве с иронией относилось к общественно значимым темам.
Николай Опиок, руководитель студии военных художников при Центральном Доме офицеров, заслуженный деятель искусств Беларуси
Космос и военная тематика
Выставка «Отечеству служим», расположившаяся в престижной исторической части Национального художественного музея, удивляет и радует, побуждает вспоминать и мыслить.
Первая неожиданность — неоконченный триптих в музейном вестибюле. Ждешь батальную сцену, а видишь лица белорусских космонавтов.
— Здесь не хватает Марины Василевской, — говорит автор и руководитель студии заслуженный деятель искусств Беларуси, лауреат специальной премии Президента Николай Опиок. — Космос вроде не относится к военной тематике, но его освоение — это огромное достижение человечества и нашей страны.
На удивление, почти все из полсотни представленных полотен оказались глубоко личными и лиричными. Десять художников — десять миров, в чем-то разных, но объединенных общей мыслью, чувством, традицией, даже колоритом. При том, что самая старая из выставленных работ «Спасение знамени» брестчанина Павла Погодина написана в 1961-м, а «Жаркое лето 1941 года» Николая Опиока — в 2022-м. Временная дистанция в шестьдесят лет стилистически почти не ощущается, и авторы выставки постарались это подчеркнуть.
— Попросили предоставить нам не просто зал, а антресоль, — замечает Николай Опиок. — Пространство здесь позволяет охватить всю выставку одним взором, воспринять ее как единое целое и в то же время увидеть индивидуальность каждого художника.
Владимир Уроднич, живописец, заслуженный деятель искусств Беларуси
«А вы, товарищ Жуков, задержитесь»
Поднимаешься по лестнице — и взгляд сразу останавливается на картине «Партизанские тропы» народного художника Беларуси, академика Академии художеств СССР Георгия Поплавского. В конце белоснежного строя колонн замечаешь «Слово Родине» заслуженного деятеля искусств Республики Беларусь, лауреата специальной премии Президента Владимира Уроднича. Эти полотна как две опорные точки выставки: партизанская быль и праздник присяги в современной белорусской армии.
— Эскизы сделаны с натуры, — рассказывает Владимир Уроднич. — Нам предложили создать и портреты пяти белорусов — дважды Героев Советского Союза. Эти работы также представлены на выставке. Мы — дети войны. Я родился в 1942-м, Николай Опиок в 1935-м. Он видел, как отступала наша армия летом 1941-го, прочувствовал ужасы оккупации и радость освобождения.
Война глазами ребенка живет на полотнах Опиока.
— Мы хотим продолжить то, что делали художники Беларуси, защищавшие родную землю с винтовкой в руках. Они создавали первые картины, вспоминая свои военные дороги. Мы — их последователи, которые узнали войну детьми, — подчеркивает Опиок.
Вот «Жаркое лето 1941 года». Июльское небо, закопченное выхлопами самолетов. Созревшая рожь, старый колодец, отступающие советские солдаты, ведро воды на голову, крынка с молоком и хлеб…
— Мне тогда было шесть лет. Бойцы шли дня три или четыре, — рассказывает Николай Афанасьевич. — Изможденные, грязные. Я приносил им гладыш с молоком и сало, которые давала мама. Благодарили и спрашивали: «До Смоленска далеко?»
Война — это всегда боль, человеческая трагедия.
— Нас, ребятишек, после освобождения заставляли искать останки погибших, — горестно вздыхает художник. — Это было страшно — видеть, сколько людей полегло.
Картину «Господи, спаси» известный живописец посвятил женщинам, пережившим оккупацию.
— Немцы из хаты вышвырнули, а было нас у мамы пятеро, — вспоминает Николай Афанасьевич. — Жили в землянке, потом в баньке. Раз в неделю гитлеровцы выгоняли всех на улицу и просвечивали фонариком каждый миллиметр нашего незавидного жилища. Нашли бы что-то — бросили бы нас в ров, выкопанный в березовой роще. Там расстреливали евреев, а остальных заставляли смотреть на экзекуцию. Мол, вот что с вами будет, если хоть пальцем шевельнете. Счастье, что дожили до победы.
О ней Николай Опиок рассказал в удивительном по замыслу полотне «Ваше мнение, товарищ Жуков…», посвященной операции «Багратион». Перед нами комната, в которой только-только закончился военный совет. На столе карты, ближе к правому краю небрежно брошенная лупа. И маршал, погруженный в невеселые мысли, и непонятная тень на стене.
— Как-то в Москве мне посчастливилось побывать на выставке дневников этого выдающегося полководца, — рассказывает художник. — Особое впечатление произвела одна запись.
Накануне операции «Багратион» Сталин собрал совещание высших военных чинов. О чем шел разговор, в дневнике ни слова — только последние слова генералиссимуса, знаменитое «А вы, товарищ Жуков, задержитесь». И вопрос: да или нет? О чем спрашивал вождь, мы не знаем, но неверный ответ мог стоить маршалу жизни.
Не каждый «увидит» на картине Сталина.
— Лишь единицы угадывают тень генералиссимуса, который курит трубку, — улыбается Опиок.
На полотнах художника нет военных баталий. Здесь властвует язык ассоциаций.
Емкая фраза «служить Отечеству»
Такие картины есть и у Владимира Уроднича. «Журавлиный зов» («Время прилета диких гусей») например.
— Мой отец воевал в партизанской бригаде «Советская Белоруссия», — рассказывает живописец. — Девятнадцатилетним он погиб в бою осенью 1943 года. Работая над этим полотном, представлял весну перед наступательной операцией «Багратион»: партизан в лодке с охапками цветущей черемухи и необыкновенно пьянящий воздух, наполненный предчувствием скорого освобождения Беларуси.
«На могилевском направлении», «Непрочитанные письма», «В направлении главного удара» — в этих картинах художник осмысливает судьбоносные события на белорусской земле.
Должна сказать, приятно удивило количество картин о современной воинской службе. В «Спецназе» Константина Пахомчика и в «Спецназе» Владимира Гордеенко, «Неизбежности возмездия» Александра Оседовского чувствуется нерв сегодняшнего дня. Особняком стоит картина Николая Опиока «Выпускники Минского суворовского военного училища». На полотне 2007 года — выпускной бал, будущие офицеры нашей армии, образованные, безупречно воспитанные, но главное — готовые в любую минуту защитить свою Родину.
Нужна ли сегодня такая выставка? Вопрос скорее риторический: безусловно, необходима. Причем не только в музее, но и в воинских частях, учреждениях образования, где ее вполне можно показать в сопровождении хорошего лектора или самих мастеров кисти, ведь на полотнах военных художников изображено самое важное, что есть вокруг нас, в нашей истории и современности, что вмещает в себя емкая фраза «служить Отечеству».
| Юлия АНДРЕЕВА, журнал «Беларуская думка». Фото Павла ОРЛОВСКОГО.
Читайте также:
Какой будет новая «Золушка» в Большом? Узнали у балетмейстера Константина Кузнецова
Она создала школу иконописи. Познакомились с белоруской, которая учит детей и взрослых
Сола для цымбалаў. Як музычны інструмент стаў сімвалам беларускай культуры?